Ночные посиделки

 

 

1.     Пансионат

 

В Подмосковье, совсем недалеко от шумной столицы есть тихий уютный пансионат, расположенный на берегу речки Клязьмы. Пансионат современный, но имеет давнюю историю. Еще в начале прошлого века это была загородная усадьба крупного царского чиновника. В советское время здесь располагалась загородная резиденция всемогущего сталинского соратника, его небольшой домик и сейчас привлекает внимание своей оригинальной архитектурой. Позже на базе закрытой государственной дачи организовали дом отдыха для сотрудников министерства иностранных дел.

Сейчас здесь частный пансионат. Конкурировать с турецкими и египетскими курортами он, конечно, не может, и отдыхающих обычно немного. В летние каникулы в пансионате немного повеселее, столичный средний класс направляет сюда своих детей с бабушками. И лишь в разгар зимы пансионат оживает, поскольку на его территории есть несложный горнолыжный спуск, который, к тому же, оборудован незамысловатым подъемником. Это  привлекает сюда начинающих горнолыжников, москвичей и жителей близлежащих городов и поселков. В хорошую зимнюю погоду пансионат заполняется более, чем наполовину.

В межсезонье жизнь пансионата совсем замирает. В это время контингент отдыхающих предсказуем: немногочисленные одинокие пенсионеры, путевку которым покупают достаточно обеспеченные дети, немолодые несемейные пары, выбирающие для уединения этот недорогой вариант, одинокие немолодые мужчины и женщины, пытающиеся немного разнообразить свое времяпровождение. Вот как раз в это время я люблю приехать сюда на три-четыре дня, чтобы оторваться от напряженной офисной работы и восстановить силы. Тишина и настоящий свежий воздух – самое лучшее лекарство в этой ситуации. Как говорит небольшой плакат в фойе главного корпуса:

Сюда приезжают с желанием вернуться к природе,

А уезжают, не желая возвращаться домой.

 

Еще одна немаловажная достопримечательность пансионата, которая привлекает меня сюда – это сауна с достаточно большим шестнадцатиметровым басссейном. Сауну я полюбил поздно, уже под пятьдесят, она здорово помогает снять накопившееся напряжение. И давление снижается, и сердце, как оказалось, приходит в норму.

Мой режим дня отдыхающего простой: завтрак, любование природой во время утренней двухчасовой прогулки вокруг усадебных прудов и вдоль реки Клязьма, затем прогрев в сауне и плавание в бассейне, коньячок перед обедом и послеобеденный сон, вечерняя прогулка под фонарями в старинном парке, пивко с орешками в баре перед сном. Полный набор удовольствий для одинокого стареющего мужчины! Через несколько дней уезжаешь совсем другим человеком - отдохнувшим, посвежевшим и готовым, как хочется верить, к новым большим делам.

 

Вот и в эту осень я решился на такой небольшой отпуск и заказал по телефону одноместный номер. В пятницу утром я приехал в офис с собранной заранее походной сумкой, и вечером сразу после работы направился в «свой» пансионат.

Прибыл на место я уже к полуночи. Как только немного прошел от ворот по липовой аллее, вдруг почувствовал, как вхожу в другой мир. Вроде бы сзади еще слышен шум машин, беспрерывно едущих по дороге, но навстречу уже наступает тишина старинного парка. Прошел еще немного, и шум сзади совсем пропал, затерялся в густой листве столетних деревьев. Я невольно распрямился, перешел на прогулочный шаг и медленно побрел дальше, наслаждаясь этой долгожданной тишиной. Именно за этим я сюда и приехал!..

Огромный парк простирается до долины реки, которая располагается в низине. На склоне высокого берега реки стоит жилой корпус пансионата. Я спустился по лестнице ко входу, здесь к тишине добавился свежий воздух от воды.

Обслуживающий персонал в пансионате доброжелательный и ненавязчивый. Все они жители расположенного рядом небольшого поселка, работают в пансионате много лет и помнят своих постоянных клиентов. Мне быстро оформили проживание и, откликнувшись на мою просьбу, выдали ключ от самой дальней комнаты, расположенной в конце коридора и смотрящей окном на реку.

Был конец сентября, ночь была еще не холодная и я приоткрыл балконную дверь. Потом быстро разложил вещи,  плеснул из фляжки в чайную чашку коньячку, закусил нехитрым привезенным с собой припасом, установил звонок на электронном будильнике, который  уже много лет вожу с собой в путешествия, завернулся в толстое теплое одеяло и, утомленный долгим пятничным рабочим днем и вечерними дорожными пробками, быстро уснул.

 

 

2. Первый день

 

Утром я проснулся раньше звонка будильника. Ночная прохлада из приоткрытого окна помогла хорошо выспаться. Вышел на балкон. Скоро восход солнца, уже светло. Прямо напротив окна стоят два раскрашенных осенними красками клена, вдалеке над речкой кричат и кружатся только что проснувшиеся вороны.  Поймал себя на том, что улыбаюсь.

На завтраке осмотрелся. Отдыхающих немного, полтора-два десятка, в основном старушки, редко разбавленные старичками. Но два средних ряда столов в большом обеденном зале подготовлены для участников предстоящей трехдневной студенческой конференции физиков, через час-два будет заезд.

Сразу после завтрака я спустился вниз к круглому старинному пруду. Здесь меня ожидала новость: за год, прошедший с моего прошлого посещения пансионата, на пруду организована платная рыбалка. Запущены различные виды рыб: карп, сазан, карась, толстолобик. За год молодняк подрос, и несколько рыболовов-любителей напряженно смотрят за поплавками своих удочек.

Сквозь дымку утренних перистых облаков неярко светит солнце. Ветра нет, даже стебельки трав не колышутся. Пронзительную тишину нарушает редкое карканье пролетающих одиноких ворон, слышен даже шорох рассекающих воздух крыльев. Порой шумно плещется крупная рыба, заставляя замирать сердце настоящего рыболова. Иногда булькают желуди, падающие в воду с дубов, растущих вокруг пруда.

Вдруг один из рыбаков подсек большую рыбу и осторожно вывел ее на отмель. Дружно сбежались коллеги и помогли ему выловить добычу подсачником. Знатоки «на глаз» определили: средних размеров, весом около килограмма, толстолобик. У счастливца от возбуждения дрожат руки.

Рядом с прудом будка охранника. Немолодой мужчина в спецодежде выписывает квитанции на рыбную ловлю и следит за порядком. Я подошел к нему.

- Как, ловится? - спросил я.

- Да не очень. Плескается, но ловится редко. Сидят бедолаги иной раз целый день без поклевки.

Охранник оказался словоохотливым, и мы разговорились. Он рассказал мне про то, какие рыбы есть в пруду, как их подкармливают, какие уловы случались в этом сезоне.

- Ну ладно, я пойду. Мне пора в бассейн.

- Ты что, отдыхаешь здесь? – спросил он удивленно. Так, как будто я занимаюсь неприличным для мужчины делом.

- Да, приехал ненадолго, давление надо поправить.

- А, сердце... Понятно... – примирительно согласился он. Вечером гулять будешь - заходи. Поскольку наша встреча была случайной и необязательной, мы даже не познакомились, и про себя я так и назвал его Охранником.

Гуляя перед ужином, я подошел к будке. Охранник узнал о моем приходе по беспокойству прижившихся около будки дворняг. Он как будто ждал меня и вышел навстречу. Мы сели на лавочку и Охранник рассказал о себе. Он из Волгограда,  в пансионате работает вахтовым методом, по месячному графику. Две недели работа, потом две недели отдыха, когда он уезжает домой. Платят девять тысяч, три уходит на дорогу туда-обратно. Остается шесть тысяч. Немного, но «там и этого нет». Плюс питание, проживание и спецодежда бесплатно. А деньги дома ой как нужны! Дети подросли, и на одежду - давай, и за учебу платить надо.

- Я тут у вас где только не работал!.. И на бетонном заводе, и на кирпичном – там, куда ваши неохотно идут, все больше алкаши да бомжи. Только везде нам, иногородним, вдвое меньше платят, чем вашим местным. А здесь хорошо, не тяжело, – продолжал он, - вот скоро рыболовный сезон закончится, в корпус обещали перевести. Тепло и сытно, чем не работа! Не плиты бетонные ломом ворочать!..

Начало смеркаться. Мне пора на ужин.

Когда я вернулся после ужина, совсем затемнело. Рыбаки стали сворачиваться. К нам подошел удачливый герой дня. Уж очень ему хотелось поделиться со всеми своей радостью. Рыбак (так я назвал его про себя) похвалился своими навороченными снастями, потом рассказал о себе. Он местный житель, раньше работал на местном химкомбинате, а сейчас - в Москве охранником в магазине. Он взял отпуск на несколько дней, порыбачить и поохотиться. Завтра, с задержкой на месяц по причине необычно жаркого лета, открытие охотничьего сезона. В пойме Клязьмы много небольших болотец и камышиных низин, где водятся утки.

- Ну, мне пора! Завтра рано вставать, надо поспеть на утреннюю зарю! – важно закончил Рыбак.

Мы остались вдвоем, и Охранник стал осуждать Рыбака.

- Вот чудак! Заплатил четыреста рублей за утреннюю зорьку и четыреста за вечернюю. Восемьсот рублей! И поймал одну рыбину на килограмм. Я видел, у вас в магазине этот толстолобик стоит сто тридцать четыре рубля за килограмм. И тоже живая, лови себе в авоську. Восемьсот рублей! – сокрушался он. - Я бы знал куда потратить эти деньги!

Я представил, как он стал бы возмущаться моему неоправданному безделью отдыхающего, если бы я вовремя так удачно не отмазался своими сердечными проблемами.

Наступила совсем тихая ночь. Собаки смирно пристроились рядом с нами. Шуршали, падая, сухие дубовые листья. Иногда, при падении несколько раз задевая за суки дерева, громко шмякались на землю желуди.

Пора расходиться. Я отправился спать, а Охранник с фонариком пошел на обход территории пансионата. 

3. Второй день

 

Утром затемно я проснулся от звука частых ружейных выстрелов. А как только чуть забрезжил рассвет - стрельба превратилась в несмолкающую канонаду.

С восходом солнца стрельба стихла. Во время утреннего терренкура[1] я встретил на тропинке чайку. Бежит мне навстречу, кричит, жалуется. Пытается расправить крылья - но взмахнуть и взлететь не может. Подранок! Мимо проходил местный житель. Он тоже жалеет чайку и ругает охотников: "Охотников больше, чем дичи! Стреляют по всему, что летит!.." Он рассказал про то, как местный химкомбинат отравил реку Клязьму. Сейчас производство встало, вредных сбросов в реку нет, и стала восстанавливаться природа. Совсем было пропавшие птицы появились: вороны, цапли.  И снова появилась рыба в реке. Но Клязьминское водохранилище тормозит обновление отравленного ила на дне реки, на этом участке реки медленное течение и нет больших весенних разливов. Поэтому рыба больная.

Как уже завелось, подошел к будке Охранника. Рассказал про чайку:

- Погибнет теперь.

- Не успеет, ночью лиса подберет, - отвечал Охранник, - они здесь есть, я следы видел.

И он стал объяснять мне охотничьи хитрости:

- Следы лисы отличаются от следов собаки, у них отпечаток подушечки большого пальца отделен от остальных.

Только присели на лавочку – к нам подходит возвращающийся с охоты наш старый знакомый Рыбак. Через плечо у него ружье, охотничья шляпа на голове, к поясу прикреплена добыча: одна утка. От такого охотничьего счастья он не может сдержать довольную улыбку. И зашел к нам специально, чтобы похвастаться. Мы конечно, поздравили его с удачей. На радостном подъеме Рыбак пошел домой, обещая завтра снова прийти на рыбалку.

 

За обедом я задержался в обеденном зале, присмотрелся к участникам конференции. Много молодежи:  студенты, аспиранты. За отдельным столиком сидят несколько профессоров.

Видимо, область деятельности накладывает своеобразный отпечаток на поведение и на внешний вид людей. Здесь физики. У профессорского состава нет вальяжности, самолюбования, как порой это бывает у ученых в других областях знания. Студенты и аспиранты разговаривают между собой, но заметно, что общение поверхностное, а их мысли в это время где-то далеко, и разум постоянно занят переработкой информации. Видно, что сам обед для ребят – лишь технический процесс приема пищи, они не переживают удовольствия вкушения.

Девушки не красавицы, но приятные. Не накрашены, одеты аккуратно и просто: джинсы, свитер. Сережки не у всех, а если и есть - то неброские. В общении девушки  не очень отличаются от ребят. Такие же деловые, целеустремленные. Интересно, могут ли они полностью отдаваться чуствам любви и страсти?

Вот встала девушка из-за стола отдыхающих. Резкий контраст! Лицо красиво накрашено, модно одета. Сразу видно, что на подсознательном уровне все ее поведение полностью подчинено созданию образа, который она производит на окружающих своим внешним видом, выражением своих эмоций, своими движениями: поворотом головы, качанием бедер.

 

Вечером пошел гулять в сторону Клязьмы. Пальба возобновилась. Иногда выстрел сопровождается последующим загадочным шуршащим потрескиванием, похожим на дальний взрыв фейерверка, рассыпающегося высоко в небе. После одного достаточно близкого выстрела услышал этот шум над своей головой. Сообразив наконец-то, что это по листьям дерева просыпались дробинки на излете выстрела, я скорее ретировался, пошел на лавочку Охранника.

Охранник было принялся за свое, стал осуждать Рыбака за расходы на охоту: и патроны-то у него особенные, дорогие, и утка эта в магазине стоит... Но близкая сердцу охотничья тема увлекла его, и он принялся рассказывать свои охотничьи истории.

Охранник когда-то охотился на лис. И даже умел ставить на них капканы, а это не каждому дано. Мы знаем много из сказок про любовь лисы к курятине. А в жизни все не так. Дикая лиса, которая живет вдали от человека, знать не знает, что такое курица. Однажды они с зятем попробовали приманить лису. Взяли у тещи петуха, привязали его на леску около стога и стали ждать в засаде. Подошла лиса, смотрела-смотрела издалека на невиданную для нее диковинку - и не рискнула подойти близко. Тогда охотники  попробовали раздразнить лису и потянули за леску. Петух захлопал крыльями, закричал - лиса испугалась и пустилась наутек.

Чем же лиса питается? Когда снимал шкурку с лисы, видел, что в желудке у ней кукуруза, ягоды... Всеядное животное.

- Раньше, в Советское время, шкура лисы стоила от пятидесяти до ста  рублей, по тем времена большие деньги. Две лисы добыл - считай, еще одна зарплата, – рассказывал он, - а сейчас мех лисы из моды вышел, шкура стоит всего триста сегодняшних рублей. Это ничто! И никто сейчас на лису не охотится.

- А ты сейчас рыбачишь? – спросил я, – у вас же на Волге самая рыбалка!

- Конечно. Куда же без этого?! Это раньше в магазин пошел и купил всего. Отстоял очередь, но все равно купил. А теперь в магазинах все есть, да цены больно кусаются. Сейчас только самое необходимое покупаем: хлеб, соль, табак, а в остальном живем на подножном корму,. В огороде картошку сажаем, варенья-компоты заготавливаем. Осенью в лесу ягоды и грибы собираем. И рыбу тоже ловим. Только не так, как здесь, на удочку, а считай, что браконьерничаем. Себе на еду, и на продажу немного. И охотой занимаемся, конечно. Заяц, утка... И тоже не для развлекухи, как вы здесь... Эх, да всего не расскажешь! Выживать приходится...

Когда я вернулся, в фойе нашего корпуса, несмотря на поздний час, сидели несколько молодых ребят с ноутбуками. Завтра у них весь день посвящен андронному коллайдеру: доклады, обсуждение.

 

 

 

 

4. Третий день

 

Утром я проснулся в седьмом часу. Выстрелы слышны, но не частые. Или я проспал самую зарю, или пыл у охотников спал. Или уток всех перестреляли?..

На прогулке бреду не спеша по дубовой аллее. Впереди на земле пешком гуляет дрозд. Он идет по дорожке впереди меня и копается в сухой листве. По мере того, как я медленно приближаюсь к нему, он перелетает немного вперед и снова начинает свое занятие. Я присмотрелся: делает он что-то непонятное. Схватит клювом сухой лист, поднимет его, подержит - и отбросит в сторону! Потом оглянется на меня,  проверит: не слишком ли близко я подошел – и проделывает то же самое со следующим листом. Опять перелетит немного вперед – и снова за свое. Что это он делает?

Вдруг дрозд остановился, поднял голову, и я увидел в его клюве желудь! Вот хитрец! Под дубовыми  листьями он искал себе пропитание! Желудь большой, и дрозд не может его проглотить. Он поднялся на крыло и полетел обедать в безопасное место.

Вдоль берега Клязьмы я прошел далеко вперед. Здесь безлюдно и мне повезло увидеть и ворона, и цаплю, обещанных встреченным прошлым утром  местным жителем. Этих птиц я не видел в Подмосковье, наверное, с детства. Действительно, нет худа без добра. Встали заводы и фабрики, зато природа начала восстанавливаться.

 

Рыбак ловил весь день, но ничего не поймал. А вечером мы втроем собрались на лавочке. От охоты и рыбалки разговор перешел к политике. Выборы, партии, депутаты, реформы... Рыбак и Охранник отчаянно заспорили.

Рыбак говорит:

- Вот я был фрезеровщиком шестого разряда. Уважение и почет, зарплата. хорошая. Почему я теперь никому не нужен?! И почему наш химкомбинат стоит? Наши ребята говорят, надо новую революцию делать. Коммунистов скинули, и олигархов этих надо скинуть!

Охранник ему отвечал:

- И я на Волгоградском Тракторном слесарем-инструментальщиком работал. Ты знаешь, инструментальщик - это рабочая элита. И у нас тоже многие мужики считают, что нужна революция… Только я думаю, что она не нужна! Революция - это же разрушение! Порушится все окончательно!

- Отнять все у богачей!.. – гнул свое Рыбак.

- И что дальше делать? Революцией сыт не будешь. Работать надо! Только-только что-то начало налаживаться, а ты опять революцию кличешь! Вот здесь в пруд рыб запустили – и то дело! - возражал Охранник.  - У нас на Тракторном в этом году собираются восстановить один цех. Даст бог, я зимой пойду на завод работать. Думаешь, мне интересно здесь вас пасти? А если революция будет – опять на несколько лет все встанет.

Рыбак обратился ко мне:

- А ты что молчишь? Ты-то как считаешь?

- Да ты вспомни, сколько нам лет! – сбил я его пыл. - Какие из нас революционеры! И вообще, я так думаю, что не наше это дело. Надо довериться молодым. Им жить дальше, пусть они и решают! Вот сейчас здесь учатся физики, сегодня андронный коллайдер по косточкам разбирали. Это же самый цвет молодежи, наше будущее. Вот их спросить: им революция нужна?!

Спор наш сразу стих. И Рыбак, и Охранник смущенно замолчали...

Мы еще немного посидели и стали расходиться. Короткий отпуск у Рыбака закончился, ему завтра утром надо рано вставать, ехать на работу в Москву. И меня ждет мой компьютер в офисе…

 

 

 

Июнь   2012

 



[1] Лечебная пешеходная прогулка